Дороги войны 1812 года. Большая Смоленская дорога в пределах Московской губернии.
В преддверии двухсотлетнего юбилея Отечественной войны 1812 года журнал «Подмосковный летописец» открывает новую рубрику, в которой будут публиковаться материалы, посвященные её героям, сражениям и малоизвестным событиям этой великой войны. История Отечественной войны 1812 года тесно связана с Подмосковьем, здесь произошла крупнейшая битва — Бородинское сражение, по московской земле прошли военные дороги, рассказом об одной из них — Смоленской мы открываем эту рубрику.
При упоминании Великой Отечественной войны 1812 года (как её называли в отечественной историографии досоветского периода), прежде всего всплывает в памяти Большая Смоленская (Можайская) дорога и грандиозные события, разыгравшиеся на ней. Сама дорога стала свидетелем и неотъемлемым участником случившейся здесь кровавой драмы.
Эта дорога известна с древнейших времён. В XV веке она соединила Москву со Смоленском. Дорога называлась Можайской, Смоленской, Старой Смоленской, древней Смоленской. С XVIII в. она начиналась у Дорогомиловской заставы Камер-Коллежского вала, в то время являвшегося границей Москвы. До середины XVII века существовала лишь Старая Смоленская дорога, а в XVII веке была проложена несколько севернее так называемая Новая Смоленская дорога, причём до Можайска обе дороги совпадали. Эта дорога всегда имела огромное военное и политическое значение, так как Можайск стоял в верховьях Москвы-реки и защищал западные рубежи Московского государства. Через Можайск и Смоленск шёл путь в Литву, Польшу и Западную Европу.
Постараемся описать всю последовательность событий, развивавшихся на этой дороге в период Отечественной войны 1812 года. После сражения за Смоленск и его сдачи неприятелю стало ясно, что главным стратегическим направлением действий противоборствующих армий станет дорога на Москву. После некоторого раздумья Наполеон двинулся следом за отступавшей русской армией. Так определилась главная операционная линия как для русской, так и для французской армии, ставшая, к тому же, для последней ещё и основной коммуникационной дорогой. Движение происходило как по Большой Смоленской дороге, так и по нескольким параллельным. Отступая с жаркими боями (достаточно назвать сражения у Валутиной Горы и у Соловьёвой переправы) через Дорогобуж и Вязьму, русская армия прибыла, наконец, на позицию у Царёво-Займища. Произошло это 17 августа по старому стилю (29 августа по новому стилю, далее по старому стилю). Именно здесь объединённое командование над русскими армиями принял Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов. Эту позицию, как и ряд других, выбрали специально посланные ещё от Дорогобужа штабные офицеры 1-й Западной армии. По мнению главнокомандующего 1-й Западной армии Михаила Богдановича Барклая де Толли эта позиция была весьма удобна, однако на следующий день был отдан приказ о дальнейшем отступлении. Русская армия прошла Гжатск и остановилась в шести верстах позади Гжатска на позиции при селе Ивашкове (второй удобной позиции, выбранной ранее). Но и здесь русская армия долго не задержалась, двинувшись по Большой Смоленской дороге по направлению к Можайску.
В начале XIX в. граница между Смоленской и Московской губерниями проходила у Колоцкого монастыря, который входил в Гжатский уезд Смоленской губернии. Отступая, русская армия вступила на территорию Можайского уезда. Дорога проходила через селения Дровнино, Твердики, Прокофьеве, Гриднево, Колоцкий монастырь, и повсюду русскому арьергарду под командованием генерал-лейтенанта Петра Петровича Коновницына пришлось вести ожесточённые арьергардные бои. Наконец, 22 августа русская армия прибыла на позицию при селе Бородине. Вскоре этому селу было уготовано прославиться и навсегда войти в историю России и всего мира.
С 22-го по 24 августа русская армия устраивалась на позиции, укрепляла её, готовясь к генеральному сражению. Арьергард при этом находился у Колоцкого монастыря, выдерживая жесточайшие атаки неприятеля. 24 августа во второй половине дня французская армия подошла тремя колоннами вплотную к долю будущего грандиозного сражения и сходу попыталась взять редут у села Шевардино, находившийся несколько впереди левого фланга русской позиции.
Завязалась ожесточённая схватка, продолжавшаяся почти до самой ночи, и в которой принимало участие около 19-20 тысяч французов и 18 тысяч русских при большом количестве действующих орудий с обеих сторон. В результате этого сражения укрепление осталось за противником, и у французов появилась возможность продолжить наступление. Но русская армия, вынужденная уступить редут Шевардино, сумела закрепиться на позиции, выбрав основные рубежи обороны в предстоящей новой баталии, и начала работы по устройству войск и укреплений. При возведении укреплений были задействованы ратники Московского и Смоленского ополчений. Позиция, избранная для сражения русским командованием, прикрывала и Новую и Старую Смоленские дороги.
25 августа обе стороны посвятили изучению позиций друг друга и выработке стратегического и тактического плана на предстоящее сражение. Как для Наполеона, так и для Кутузова стало окончательно ясно, что продолжения отступления не будет, и предстоит решающая схватка. Это подтвердил главнокомандующий русской армии М. И. Кутузов в обращении к войскам: «Стойте, как часовые; позади Москва». По русскому лагерю пронесли чудотворную икону Смоленской Божией Матери, вынесенную из пылающего Смоленска, и отслужили молебен. Русские воины сосредоточенно готовились к предстоящей борьбе с грозным неприятелем. О настроении в русском лагере свидетельствует один из участников Бородинского сражения Фёдор Глинка в своём замечательном произведении «Письма русского офицера»: «Священное молчание царствовало на нашей линии. Я слышал, как квартиргеры громко сзывали к порции: "Водку привезли! Кто хочет, ребята! Ступай к чарке!" Никто не шелохнулся. По местам вырывался глубокий вздох и слышались такие слова: "Спасибо за честь! Не к тому изготовились: не такой завтра день!" И с этим многие старики, освещенные догорающими огнями, творили крестное знамение и приговаривали: "Мать Пресвятая Богородица! Помоги постоять нам за землю свою!"».
В рядах Великой армии, уже порядком истощившей свои ряды продолжительным наступлением, царила решимость победно завершить кампанию, к тому же отсутствие еды и фуража, а также плохая погода сказывались на настроении этого многонационального войска.
Бородинское сражение началось на следующее утро, 26 августа (или 7 сентября по новому стилю) и стало одним из тяжелейших и кровопролитнейших в истории человечества. Как позднее, в 1816г., выразился Наполеон: «Сражение при Москве-реке было сражением, в котором было проявлено столько доблести, но достигнуты [самые] наименьшие успехи».
Французский авангард под командованием маршала Иоахима Мюрата стал слабо преследовать отходящие русские войска только к полудню следующего дня. Стоит особо отметить самоотверженность и мужество инженерных войск русской армии, которые перед лицом постоянной опасности и при постоянном дефиците времени и нехватке личного состава проделывали огромную работу по устройству позиций армии, ремонту и прокладке дорог, сооружению мостов и коммуникаций и т.д. Так, в своём «Подённом журнале» начальник инженерных войск русской армии генерал-майор Пётр Никифорович Ивашёв пишет: «с 21-го на 22-е Августа. От Колоцкого монастыря к селу Бородину. На продолжении 10-ти вёрст производилась поправка дорог и моста через реку Колочу; 23, 24, 25 Августа. На позиции при Бородине. Устроение всех внутренних сообщений из 4-х мостов и 15-ти спусков, просека и сильная засека на левом фланге, 3 флеши в центре и 1 редут на правом фланге; 26-е Августа. Сражение; В ночь с 26-го на 27-е Августа. Через г. Можайск к селению Отяков. Исправление дороги на 10 вер. расстояния и 4 моста сделано вновь через речку перед позицией, которые по переходе Арьергарда тотчас истреблены — под огнём неприятеля». За этими скупыми и лаконичными словами стоит огромное мужество и непоколебимая отвага.
Далее отход основной массы войск осуществлялся по Большой Можайской дороге, связывавшей уездный город Можайск с Москвой, а также по двум параллельным. Под прикрытием сильного арьергарда, которым сначала командовал атаман Матвей Платов, 28 августа русская армия прибыла на позицию при деревне Шелковке. Переходы были сложными, отягощенными большим количеством раненых и совершались перед лицом преследующего неприятеля. 29 августа русская армия прибыла на позицию при деревнях Асанове и Наре. В этот же день у села Крымское состоялся кровопролитный арьергардный бой между французским авангардом под командованием маршала Мюрата и русским арьергардом под командованием генерала от инфантерии графа Михаила Андреевича Милорадовича. Милорадович столь удачно расположил войска и затем успешно контратаковал неприятеля, что французский авангард после кровопролитного 5-часового боя был отброшен.
30 августа армия проследовала далее к Москве и расположилась на ночлег у деревни Татарки. М. И. Кутузов продолжил отступление, во-первых, из-за неимения надлежащей позиции, а во-вторых из-за опасения обхода его флангов двумя корпусами французской армии, пущенных Наполеоном через Рузу по Звенигородской дороге и через Фоминское по Боровской дороге. Но главным соображением, как показали последующие события, было сберечь армию, пополнить её резервами, обратить военные действия в общенациональное сопротивление агрессору, и тогда уже, совокупными силами изгонять грозного неприятеля из пределов России.
31 августа, сделав небольшой переход, армия заняла позицию у села Никольское (Вязёмы). Главная квартира при этом расположилась во дворце князей Голицыных, в котором в настоящее время развёрнута музейная экспозиция, рассказывающая об этих событиях. Надо сказать, что до селения Часцы нынешнее Можайское шоссе практически совпадает с Большой Можайской дорогой, но далее последняя существенно отклонялась к северу от нынешнего шоссе, делая большую дугу, и выходя вновь на нынешнее шоссе уже за Вязёмами, на середине пути между Вязёмами и Жаворонками.
Наконец, 1 сентября, выступив от деревни Мамоновой, находящейся уже в непосредственной близости от Москвы, русская армия прибыла на позицию у деревни Фили, причём правый фланг упирался в лес за деревней Фили, центр располагался между сёлами Троицкое-Голенищево и Волынское, а левый фланг — на Воробьёвых горах. Здесь опять дадим слово генерал-майору Ивашёву: «В ночи на 1-е число деланы и исправлены дороги на 28 верстах, и переправы от Вязёмы до позиции, на которой во весь тот день строены редуты, флеши и засеки и 3 моста чрез реку Москву — один накидной и два понтонных».
По пятам за русской армией двигалась французская. После Бородинского сражения, в котором Наполеону не удалось добиться вожделенной цели — разгромить русскую армию в генеральном сражении и продиктовать России условия мира, французскому императору оставалось уповать на взятие Москвы, которое, как он полагал, принесёт выгодный для него мир и окончание этого трудного во всех отношениях похода. Достаточно сказать, что потери французской армии в одном лишь только Бородинском сражении составили около 35 тысяч человек, а с начала похода французская армия сократилась более чем на две трети. Но она была ещё достаточно сильна. Опираясь на неё, Наполеон ещё мог решать самые смелые задачи.
Итак, 27 августа (по новому стилю — 8 сентября), после полудня, французская армия двинулась к Москве. Главные силы двигались также по Большой Можайской дороге, а два корпуса обеспечивали фланги армии. Вице-король Италии Евгений Богарне двигался со своим IV-м корпусом слева — от Можайска на Рузу и далее через Звенигород по Звенигородской дороге. Об удивительных обстоятельствах явления преподобного Саввы Сторожевского этому французскому военачальнику рассказывалось в номере 3 (13) «Подмосковного летописца» за 2007 г. Князь Юзеф Понятовский с V-м (ПОЛЬСКИМ) корпусом шёл справа — через Златоустово, Симбухово, Плесенское, Фоминское, Ожигово и далее по Боровской дороге. Если проследить за перемещениями главной французской квартиры, то 9— 1112 сентября она располагалась в Можайске, 12-го Наполеон прибыл в Петелино, а главная квартира подвинулась до села Никольского (Вязём). 13-го Наполеон прибыл в Вязёмы, где и провёл ночь, в тех же самых покоях, что и несколькими днями раньше М. И. Кутузов. Далее, на пути к Москве, по свидетельству чиновника российского Министерства финансов Фёдора Корбелецкого, взятого в плен и следовавшего к Москве вместе с французской главной квартирой, произошёл интересный случай. Наполеон, 14 сентября, на рассвете отправившись с ночлега, ехал «сперва вёрст 12 в карете вместе с принцем Нефшательским, а потом по невозможности проехать в оной чрез овраг за созжением на большой дороге моста, которого французы не успели ещё исправить, вышел из кареты, сел на лошадь и продолжал ехать верхом всю остальную дорогу до Москвы и в Москву». Анализ этого отрывка из воспоминаний Ф. Корбелецкого, а также обзор местности на Большой Можайской дороге позволяют с большой долей вероятности заключить, что в данном случае имеется в виду местность около деревни Юдино, лежащей на Большой Можайской дороге. Около деревни Юдино дорогу пересекает достаточно глубокий овраг, по которому в описываемую эпоху протекала довольно широкая река Ликовка. Это чётко видно на уездных межевых планах Звенигородского уезда 1770-1784гг. А на плане дачи Генерального межевания села Юдина 1772 г. чётко виден даже мост через реку Ликовка, протекающую через обширный овраг.
14 же сентября французская армия во главе со своим императором подошла к Москве. По свидетельству обер-шталмейстера Армана де Коленкура уже в 10 часов утра Наполеон стоял на Воробьёвых Горах и обозревал прекрасную панораму Москвы, открывающуюся перед ним, около 2-х часов дня он был на Поклонной Горе и ожидал депутацию официальных лиц с ключами от Москвы, а в 3 часа пополудни, не дождавшись ключей от Москвы, он вместе с войсками вступил через Дорогомиловскую заставу в город, которому предназначено было подготовить ему и его армии гибель.
В течение сентября близ Можайской дороги с успехом действовал отряд генерал-майора Ивана Семёновича Дорохова, который неоднократно атаковал различные части неприятельских войск. Особенно отличился этот летучий отряд 22 сентября 1812 года у села Пер-хушково, захватив неприятельский обоз и взяв в плен значительное число офицеров и нижних чинов.
После оставления Москвы в середине октября, марша по Калужской, а затем по Боровской дорогам, сражения при Малоярославце, последовавшего 24 октября, Наполеон с армией вынужден был через Боровск, Верею и Можайск вновь вернуться на разорённую его же войсками Большую Смоленскую дорогу и начать своё гибельное отступление.
Очень важно и интересно пройти по Большой Смоленской дороге сейчас, спустя почти 200 лет. Многое, конечно же изменилось, но кое-что из «немых свидетельств» осталось. Например, мост через реку Колочь на Новой Смоленской дороге и церковь в селе Бородино, как свидетели подвига егерей и лейб-егерей русской армии, церковь в деревне Перхушково, которая является единственным свидетелем как марша обеих противостоящих армий через село по большой дороге, так и замечательных действий отряда Дорохова против частей неприятельской армии в сентябре 1812 года, памятники и памятные знаки на Бородинском поле, в Вязё-мах. В ближайшее время намечается создать памятник в селе Крымском.
Необходимо отметить, что существуют не только письменные и картографические источники о Большой Смоленской дороге, но и многочисленные изобрази
тельные материалы. Особенно хорошо иллюстрируют рассматриваемые нами события литографии Адама, рисунки Кристиана Фабер дю Фора с пояснениями, часть которых мы публикуем здесь. Оба они принимали непосредственное участие в походе; Адам в IV-M корпусе, а Фабер дю Фор — в Ш-м корпусе французской армии. Стоит отметить также прекрасную картину П. Комаровского «Можайская дорога в 1812 году», литография с оригинала, 1912 г.
Большая Смоленская (она же Можайская) дорога навсегда вошла в сознание русских людей не только как место, где разворачивались драматические события войны 1812 года, но и как свидетель героических проявлений духа наших соотечественников, позволивших в конце концов переломить ход войны и изгнать захватчиков из пределов нашей Родины. В канун 200-летнего юбилея Великой Отечественной войны 1812 года хочется надеяться, что в главных местах, связанных с её событиями, в том числе и на главных дорогах, будут установлены памятники и памятные знаки.
Григорий Ефимович Бродский, кандидат исторических наук, заведующий архивохранилищем РГАДА (Москва)
Дмитрий Игоревич Горшков, сотрудник ЦИАМ (Москва)
